Как Ретинг Лама выбрал не того Далай-ламу.

Всю эту тибетскую кухню я начал подозревать когда в нач. 90-х гг. прочитал "Великий йог Тибета Миларепа".Уж если верхушка тибетского духовенства тогда его яд выпить принудило, так  ныне и присно и во веки веков...

да вроде набирал в поиске = но там на учителе Марпе всё конец ))) хотя нет = на просветлении
кино смотрел 1 часть
или я не про того Миларепу понял ?

ГЛАВА XII.
НИРВАНА
Джецюн принимает яд из рук сожительницы Цапхувы; о последнем собрании учеников и последователей Джецюна и чудесных явлениях, свидетелями
которых они были; о проповеди Джецюна, посвященной болезни и смерти, и его
последних наставлениях; об обращении в веру Цапхувы; о предсмертном завещании; о переходе в состояние самадхи и последовавших за этим сверхъестественных явлениях; об опоздании Речунга и о мольбе Речунга
Джецюну; об ответе на мольбу; о чудесных явлениях, сопутствовавших кремации и
обретению реликвий; о выполнении предсмертной воли Джеиюна; об учениках Джецюна
В то время, когда Джецюн уже совершил те деяния, о которых рассказывалось выше, в центре Брина (Дрина) жил ученый лама по имени Цапхува, который был очень богатым и влиятельным и привык всегда восседать на самом высоком месте во главе собраний жителей Брина. Этот человек притворялся, что очень почитает Джецюна, а на самом деле был исполнен зависти к нему и, стремясь изобличить Джецюна в незнании, задавал ему трудные вопросы в присутствии своих приверженцев. Он задавал ему самые разнообразные вопросы, делая при этом вид, что сам не может на них ответить и потому обращается к Джецюну за разъяснением.
В первом осеннем месяце в год дерева и тигра {Это сорок восьмой год шестидесятилетнего цикла.} был устроен большой свадебный пир, на который был приглашен Джецюн и посажен на самое высокое место во главе первого ряда гостей, а геше2 {Титул «геше» означает «ученый лама». Соответствует индийскому званию пандит.} Цапхува был посажен рядом с ним. Геше поклонился Джецюну и ожидал от него ответного поклона, но Джецюн не ответил ему поклоном, потому что он никогда не кланялся и не отвечал на выражения почтения никому, кроме своего гуру. И сейчас он также не отступил от своего правила.
Сильно уязвленный, геше подумал про себя: «Вот как! Такой ученый пандит, как я, поклонился этому невежде, а он не соизволил ответить на приветствие! Я сделаю все, что в моих силах, чтобы унизить его перед людьми». И достав книгу по философии, он обратился к Джецюну с такими словами: «О Джецюн, пожалуйста, помоги мне разобраться в трудных для меня местах: читай и разъясняй мне каждое слово из этой книги».
В ответ Джецюн сказал: «Разъяснять каждое слово из трактата по диалектике ты сам достаточно хорошо умеешь, но для того, чтобы понять истинный смысл слов, нужно отказаться от Восьми Мирских Целей, отсечь их, преодолеть ошибочную веру в существование личного я и, осознав, что нирвана и сансара неотделимы друг от друга, обрести духовное я с помощью медитации в уединении в горах. Я никогда не ценил и не изучал словесную софистику, представленную в книгах в традиционной форме вопросов и ответов, которые заучивают наизусть, а затем выпаливают в спорах с оппонентами. Это приводит только к путанице мыслей, а не к тем действиям, которые помогают осознать Истину. Этими словесными знаниями я не обладаю, и если когда-то я их имел, я забыл их давно. Послушай песню, в которой я объясню, почему я забыл книжные знания. {Сравните с высказыванием в «Брихадараньяке-упани-шаде» (3.5.1): «Оставь ученость (пандитья) и стань как дитя» и с Евангелием от Луки (XVIII, 17): «Кто не примет Царства Божия, как дитя, тот не войдет в него».} И Джецюн спел такую песню:
Почтение благословенным стопам Марпы!
Пусть я буду далек от соперничающих верований и догм.
С той поры, как благодать моего
Владыки вошла в меня,
Я всегда сохранял сосредоточенность ума.
Привыкнув с давних пор размышлять о Любви и Жалости,
Я забыл о разнице между мной и другими.
Привыкнув с давних пор медитировать на Гуру, окруженном сиянием надо мной,
Я забыл о всех тех, кто правит авторитетом и силой.
Привыкнув с давних пор медитировать на моих богах-хранителях
как от меня неотделимых,
Я забыл о моей земной телесной оболочке.
Привыкнув с давних пор медитировать на
Избранных Истинах, передаваемых шепотом,
Я забыл все, что сказано в переписанных и напечатанных книгах.
Привыкнув к изучению Единой Науки,
Я утратил знание того, что является незнанием,
приводящим к заблуждениям.
Привыкнув созерцать Три Тела {Трикая (Три Тела) — Дхармакая, Самбхогакая и Нирманакая.} как сущие во мне,
Я забыл о надежде и страхе.
Привыкнув медитировать об этой жизни и о будущей как о единой,
Я забыл страх рождения и смерти.
Привыкнув с давних пор сам изучать мой собственный опыт,
Я забыл спрашивать мнения друзей и братьев.
Привыкнув с давних пор приобретать все новый и новый опыт
на пути духовного совершенствования,
Я забыл все верования и догмы.
Привыкнув с давних пор медитировать на Нерожденной,
Несокрушимой и Нигде Не Находящейся, {Или на том, что не имеет ни начала, ни отрицания, ни места, то есть нирване.}
Я забыл все определения той или этой конкретной цели.
Привыкнув с давних пор рассматривать все видимые явления как Дхармакаю,
Я забыл все рассуждения, исходящие от ума.
Привыкнув с давних пор сохранять мой ум в Несозданном Состоянии Свободы, {Иначе говоря, неизменное, естественное состояние ума, которое есть состояние ума Дхармакаи.}
Я забыл об условностях и придуманных обычаях.
Привыкнув с давних пор смирять тело и ум,
Я забыл о гордости и надменности сильных.
Привыкнув с давних пор считать мое физическое тело моей обителью,
Я забыл о довольстве и удобствах жизни в монастырях.
Привыкнув с давних пор знать смысл Несказанного,
Я забыл о способе изучения корней слов и происхождения слов и фраз.
И пусть ты, о многоученый,
найдешь подтверждение моим словам в авторитетных книгах.
Выслушав Джецюна, геше сказал: «Все, что ты утверждаешь, может быть, правильно с твоей точки зрения как йога, но наши знатоки метафизики считают, что такие речи ведут в никуда [то есть не свидетельствуют о понимании вещей]. Я поклонился тебе, потому что считал тебя высокообразованным человеком!»
Услышав эти слова, присутствующие (и больше всех его сторонники) возмутились и в один голос выразили свое негодование: «Геше Тёнпа, каким бы ученым ты ни был и сколько бы ни было на свете таких ученых, как ты, ты весь не стоишь даже одного маленького волоска на теле Джецюна и не можешь заменить собой этот волосок. Тебе лучше довольствоваться предоставленным тебе местом во главе нашего ряда и продолжать накапливать богатство, ссужая деньги под большие проценты. А что касается религии, то ты ее и не нюхал».
Геше был вне себя от гнева, но так как все присутствующие были против него, он ничего не мог сказать, сидел насупившись и думал про себя: «Этот невежда Миларепа своими эксцентричными действиями и высказываниями, всякими выдумками, подрывающими авторитет религии, может обманывать людей, выманивая у них щедрые пожертвования и подарки, а со мной, таким высокоученым, самым богатым и влиятельным в округе, обращаются хуже, чем с собакой, несмотря на мои религиозные заслуги. Что-то нужно сделать, чтобы положить этому конец».
Приняв такое решение, он подговорил свою сожительницу отнести Джецюну отравленное кислое молоко, пообещав ей за это ценную бирюзу, что она исполнила, когда Джецюн находился в Брин-Драгкаре (Скала Брина).
Джецюн, который к тому времени уже исполнил свою миссию в отношении учеников, которым благоприятствовала карма, и утвердил их на Пути, ведущем к Освобождению и Совершенству, знал, что скоро умрет, даже если не будет принимать яд. Но видя, что эта женщина никогда не получит обещанную ей бирюзу, если не получит ее теперь, сказал ей: «Сейчас я не хочу брать молоко, которое ты мне принесла. Принеси его в другой раз, и тогда я выпью его».
Думая, что Джецюн разгадал ее намерения, она испугалась и, вернувшись к геше, рассказала ему подробно обо всем. Она считала, что Джецюн путем ясновидения узнал о ее преступных замыслах и поэтому отказался принять отравленное молоко. Геше, стараясь разубедить ее и внушить смелость, сказал: «Если бы Джецюн обладал этой способностью, он бы не просил тебя принести молоко в другой раз, а возвратил бы его и сказал: «Пей сама». Это доказывает, что он не ясновидящий. Возьми эту бирюзу и удостоверься в том, что он примет отравленную пищу». И он отдал ей бирюзу. Но она не соглашалась с ним: «Все верят, что Джецюн обладает ясновидением, и то, что он отказался от моего приношения, доказывает это. Я убеждена, что он откажется и в следующий раз. Мне не нужна твоя бирюза. Я очень боюсь снова идти к нему и, по всей вероятности не пойду». Геше продолжал уговаривать ее: «Неграмотные люди считают, что он обладает ясновидением, но, не зная Писания, эти люди доверяются ему и попадают в сети обмана. Ясновидящий, о котором говорится в священных книгах, является полной его противоположностью. Я убежден, что он не ясновидящий. А сейчас, если ты отнесешь ему снова это молоко и сделаешь так, чтобы он выпил его, тогда, поскольку мы живем вместе, и согласно пословице, нет никакой разницы между большой и маленькой дольками чеснока, потому что все равно это чеснок, мы станем жить открыто, как муж и жена. Тогда не только бирюза будет твоей, но ты будешь хозяйкой в моем доме, и радость и горе мы будем делить пополам. А так как мы оба его ненавидим, ты постарайся довести дело до конца».
Поверив геше, женщина согласилась опять пойти к Джецюну и, снова подмешав отраву в кислое молоко, принесла его Джецюну, который в это время находился в Троде-Траши-Ганге. Джецюн, улыбаясь, принял ее приношение, и она подумала, что геше, вероятно прав, говоря, что он не ясновидящий. Но Джецюн тут же сказал ей: «Ты получила бирюзу в качестве платы за то, что ты совершила». Охваченная раскаянием и страхом, женщина, дрожа и запинаясь, произнесла сквозь рыдания: «Да, Владыко! Я получила бирюзу». И распростершись у его ног, она умоляла его не пить отравленное молоко и возвратить его ей, совершившей это злодеяние [с тем, чтобы самой выпить его]. Но Джецюн сказал ей: «Я никак не могу отдать его тебе, чтобы ты его выпила, так как я тебя очень жалею. Если бы я сделал так, я бы нарушил клятву Бодхисаттвы и должен был бы понести самое суровое наказание. К тому же моя жизнь почти закончилась. Я выполнил свой долг, и наступило время мне уйти отсюда в другой мир.  Твоя отравленная пища не оказала бы на меня никакого действия. Однако я отказался сначала ее принять, так как ты еще не получила бирюзу, которая была тебе обещана в уплату за твое преступление. Теперь эта бирюза твоя, и я приму этот яд с тем, чтобы и желание геше исполнилось и ты бы с полным правом владела бирюзой. А что касается того, что он обещал тебе, то не питай никаких надежд на то, что он выполнит свои обещания. То, что он говорил против меня, — совершеннейшая неправда. Наступит время, когда вы будете глубоко раскаиваться в содеянном. Когда оно наступит, посвятите себя, если сможете, покаянию и религиозному служению. Но если вы не сможете покаяться, по крайней мере не совершайте больше таких преступлений даже с целью защиты своей жизни и молитесь мне и моим ученикам со смирением и верой. Оставленные без помощи, вы будете лишены счастья в течение бесчисленных веков, и страдания будут вашим уделом. Поэтому на этот раз я постараюсь простить вам вашу плохую карму.1 Плохая карма, то есть грех, не может быть прощена. Она может быть только нейтрализована равносильной заслугой или хорошей кармой, как в физике нейтрализуют друг друга две равновеликие противоположно направленные силы. Обещание Джецюна постараться простить ей ее плохую карму, вероятно, вызвано желанием просто успокоить раскаявшуюся женщину. См. о высказываниях Джецюна об искуплении плохой кармы на с. 375, 377—378, 396—397.} Но пока я жив, ты никому об этом не говори. Придет время, когда об этом будет известно каждому. Если ты не верила в то, что говорят обо мне, сейчас у тебя есть возможность поверить [то есть самой убедиться]. Помни об этом и жди исполнения того, что я тебе сказал». И Джецюн выпил яд.
Когда женщина все рассказала геше, он сказал: «Не все, что люди говорят,— правда. Как по пословице — «Не все, что варится, можно есть». {Как следует из контекста, эта фраза, по-видимому, означает, что нельзя верить всему, что говорят.}
Главное, что он выпил яд. А сейчас будь осторожна и держи язык за зубами».

х хитрый и мудрый

да = с хитрым перемудрил ))))

я всегда думаю = почему Еше Цогель = Наропа = Миларепа проходили свой путь на грани ? так тяжело читать про них